По молодости лет (чего греха таить?)
Я часто замечал чужие недостатки
Не для того, чтобы помочь их устранить,
Но… – оправдать свои греховные повадки!
А у иных на то свои причины есть: –
Гордыня злобная да зависть без предела…
В них каждый каждого готов «без соли съесть»!
Напакостить в ответ – бальзам душе и телу!
И потому полно безудержных обид,
Да беспощадных ссор и разочарований!
Но вдруг… пронзает боль – охватывает стыд
За все последствия бессовестных деяний!
А это потому, что в каждом смертном есть
Хоть капелька добра и просто состраданья…,
Хотя порой в ином грехов не перечесть!
Но… светит всем во тьме возможность покаянья…
Не потому ли нам из глубины веков
Давно звучит: – «Искать… и лучшее лелеять,
А всем живым всегда, в ответ на Божий зов,
Самим нести добро, да щедро в души сеять!»
Пока же мало тех, кто хочет отыскать
Достоинства людей в их истинных красотах,
А, значит, суть души увидеть и понять,
Что часто не видна в земных делах-заботах.
Но верю, что придёт желанная пора,
Когда, все следуя евангельским заветам,
Находят у других хоть чуточку добра
И сами всё добрей становятся при этом…
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поезд судеб - Олег Хуснутдинов Пока не знаю, что это - белое, не ритмичное и не рифмованное, как изгиб рельс, стук колес, музыка рваного полета фантазии. Просто пишу, что вижу, чувствую, просто лечу в межпространстве. Но это чувство связи с Отцом, думаю, очень многим знакомо. Благословений!
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
